Зельеварвар - это хуже чем зельевар, это хуже чем варвар!
Заодно решил принести немного фантворчества.
Миди, написанное для команды неполицейских детективов 2016 по миру fallout. Драма, детектив.
Название: Дети Захолустья
Автор: Зельеварвар
Размер: миди, 4 956 слов
Пейринг/Персонажи: детектив, пропавшие дети
Категория: джен
Жанр: драма, детектив
Рейтинг: R
Краткое содержание: старая соседка просит своего хорошего знакомого найти пропавшего внука
Предупреждения: смерть персонажей, насилие над детьми, расчленёнка в рамках рейтинга.
Канон: Fallout
Для голосования: #. fandom Non-Police Detectives 2016 - "Дети Захолустья"
читать дальшеБутылка ядер-колы и жареная игуана на палочке — идеальный обед, если, конечно, ты не против заполучить жуткую изжогу. В последнее время в округе перевелись все гекконы, отчего моя относительно безбедная жизнь подошла к концу: охотиться стало не на кого. Стоило бы наняться батраком к какому-нибудь фермеру, но такая работа наводила на меня тоску, а потому я откладывал подобный исход до момента, когда совсем уж припрет. Похоже, он приближался: крышек хватало только на низкопробную еду, и желудок мой решительно протестовал.
Стараясь не обращать внимания на спазмы, я тренировался в стрельбе: палил из пистолета по старым жестянкам, выставленным на ограду. Внезапное движение за оградой отвлекло меня от этого занятия.
Я поспешно убрал оружие. Не в том я тогда пребывал настроении, чтобы выслушивать разглагольствования местных фермеров-скопидомов о бессмысленном и бесцельном расходе боеприпасов и пригодных пока что в хозяйстве бутылок. Не их это добро, а значит, нечего мне рассказывать, как им пользоваться. Обычно я огрызался в ответ, но тогда настолько дошел до ручки, что прямо чувствовал: в ответ на любое замечание просто дам в морду.
Обошлось: пришла Мария Фишер — моя соседка. Старенькая, маленького роста, да вдобавок согнутая в три погибели и высохшая до костей, отчего она уже походила на гуля. Тем не менее, миссис Фишер обладала мягким характером и приветливым нравом. Мы с ней иногда общались, и когда я к ней заходил, она частенько угощала меня молоком браминов и сытными супами за просто так.
— Прошу прощения, мистер Блэксмит, — дрожащим голосом окликнула она меня.
Я насторожился. Мария говорила непривычно заискивающим и очень нерешительным тоном. Обычно она звала меня просто «Даг».
Из-за спины соседки, прижавшись к ее юбке, выглядывала Кейт —маленькая внучка миссис Фишер, белокурая миловидная девочка. Если б ее отмыть и приодеть — могла бы зарабатывать херувимчиком с открыток.
— В чем дело, тетушка Мэри? — как можно доброжелательней улыбнулся я.
Губы миссис Фишер задрожали, в глазах появился влажный блеск.
— Гарри пропал, уже неделю, наверное, как пропал!
В голосе миссис Фишер послышалось истинное страдание, она спрятала лицо в ладонях, вытирая выступившие слезы. А у меня в груди потяжелело от плохого предчувствия.
— Господи, да что ж вы раньше мне об этом не сказали? — с ума сойти, я ведь всю неделю ее не видел, хотя обычно мы здоровались на улице довольно часто.
— Ну, я… я надеялась, он сам вернется… он же такой сорванец! И вдобавок, мне так плохо с сердцем стало, что сил никаких не было искать его!
Миссис Фишер не выдержала и заплакала навзрыд, вздрагивая иссохшими плечами. Кейт испуганно крутила головой и, похоже, сама готова была закатить истерику.
— Ну-ну, не вините себя, успокойтесь — я подхватил старушку под локоть и повел к ее дому. Кейт семенила за нами.
— Даг, — миссис Фишер говорила тяжело, делая паузы перед каждым словом, — ты хорошо стреляешь...
Она закашлялась, потом кое-как совладала с собой и продолжила:
— Я боюсь, что Гарри попал в беду, может, убежал в пустоши. Ты же сможешь его найти?
— Я найду его, — пообещал я.
Ну, по крайней мере, сделаю все, что в моих силах.
Уже на пороге дома миссис Фишер принялась меня горячо благодарить и подсовывать деньги. Надо признать, вид крышек в старческих руках в тот момент привел меня в смятение. Деньги были нужны, еще как нужны, но брать их у старой женщины, которая не в себе от переживаний, казалось неправильным и бесчестным.
Кое-как я расспросил миссис Фишер, где проводил время ее внук, и не замечалось ли за ним каких особенных даже для наших мест странностей, после чего покинул ее дом. Уже на улице меня нагнала Кейт.
— И Смоки тоже пропал, — сообщила она печально.
Я на мгновение замешкался, пытался понять о ком она. А, точно, пес! У Фишеров была серая собака, довольно крупная, с лохматой, вечно взъерошенной шерстью. Она любила Гарри и постоянно сопровождала его.
Куда бы ни запропастился Гарри, пес, по всей видимости, и в этот раз последовал за ним.
— Найдем Гарри — найдем и Смоки, — заверил я девочку.
— Найдете их? Обещаете? — широко открытые голубые детские глаза были полны надежды.
Ответить «да»? А если не справлюсь? Мне же с Кейт частенько предстоит встречаться — что я ей тогда скажу?
Честно признаться, что не знаю? Выглядит так, словно я заранее настроен отступить.
— Я постараюсь, — честно ответил я.
***
Хорошее место Захолустьем не назовут. Основатели поселения определенно были ребятами, склонными к самоиронии, однако умудрились попасть с названием в самую точку. Дыра она и есть дыра.
В Захолустье никогда не было шерифа, и в последнее время, надо признать, его сильно не хватало. Приехала куча народу, и многие из этих ребят совершенно точно бежали сюда не от хорошей жизни. Частенько они скрывались в нашей глуши от долгов и прочих проблем. Мне ли их судить? Я сам попал сюда с отцом, авантюристом и игроманом. Он вечно умудрялся влипнуть в неприятности. Мы переезжали из города в город, не задерживаясь нигде дольше чем на пару месяцев, а потом он подцепил в пустоши какую-то нехорошую болезнь и слег с ней. Мы как раз добрались до Захолустья, в котором нет ни одного приличного медика. Стоит ли объяснять, чем дело закончилось?
Наверное, я чересчур сроднился с этим местом, по уши погряз в нем, стал здешним бирюком-домоседом, раз воспринимаю новых людей, как чужаков, несущих угрозу. Я ведь сам пару лет назад был точно таким же! Но меня не отпускало стойкое ощущение, что до их появления здесь было спокойнее.
Ладно, дурацкие мысли — они и есть дурацкие. Лучше вместо этого обдумать, куда мог деться Гарри.
Самое простое решение: он мог забраться туда, откуда не сумел потом вылезти. Кругом хватает подобных мест — заброшенные дома, к примеру, или руины довоенных построек с уцелевшими кое-где подвалами, расположенные к северу отсюда. Эти ненадежные ржавые конструкции могли обвалиться уже после того, как любопытный ребенок пролезет по ним, забираясь вглубь в поисках своих детских сокровищ. И все-таки версия не самая надежная. Мария Фишер, конечно, назвала своего внука сорванцом, но в моих воспоминаниях Гарри был тихим и довольно спокойным мальчишкой. Хотя кто знает: как известно, в тихом омуте...
Хорошо, вторая версия: в исчезновении Гарри повинны жители поселка, в особенности малоизвестные приезжие. Это, конечно, неприятный вариант. Богатый выкуп за внука миссис Фишер всяко дать не сможет, значит, мотивы такого похищения выходят особенно мерзкие. Не хотелось бы, конечно, думать что поблизости живут маньяки, но как версия, увы, вполне сойдет. Вот только проверить ее пока нет никакой возможности.
Ну и третий вариант: караванщики, которые совсем недавно покинули город. Мог ли Гарри уехать вместе с ними? Кто их, караванщиков, знает. Вдруг помимо обычного товара они промышляют еще и работорговлей? Да и дети — они всегда дети: Гарри самому могло захотеться побывать в другом городе.
Вот эту версию я проверить мог, а потому отправился с вопросами к Говарду Уильямсу. Когда-то он сам был бартерным торговцем и путешествовал с караванами, и пускай сейчас он осел в Захолустье, все равно все крупные местные сделки проходили через него. У него был исключительный талант набивать себе цену и сбывать дерьмо, как товар высшего класса.
— Нет, я давно имею с этими парнями дело. Продать некачественный товар или обсчитать — это они всегда пожалуйста, но работорговля, — Уильямс пренебрежительно сплюнул, — они не такие. И брать себе сомнительным балластом малолетку тоже вряд ли стали бы. Я вообще не видал Гарри возле караванов — он хороший малый. Не то что эта шпана: Скотт, Уайт и близнецы Филлипсы. Высечь вы хорошенько это безмозглое отребье. Постоянно порываются что-то спереть у караванщиков. И да, — Уильямс задумчиво пожевал колосок, — старик Дженкинс как-то жаловался на них, мол, он видал, что они издеваются над Гарри и швыряют камнями в его собаку. Вот же сволочи, а?
Новая версия выстроилась мгновенно. Вражда между Гарри и местной шпаной — дело серьезное. Уж не они ли повинны в его исчезновении? А что, могли запереть его куда-нибудь, если не сотворили чего похуже!
Я был мельком знаком лишь с родителями близнецов Филлипсов — потому и отправился прямиком к ним.
Новости меня ждали, честно скажем, неутешительные. Близнецов тоже давненько никто не видал.
Родители относились к их исчезновению абсолютно спокойно: братьям Филлипсам было не впервой пропадать на несколько дней. Они охотились в пустошах или забирались в руины, где искали еще годный в быту мусор, который волокли домой. А еще частенько зависали где-нибудь с друзьями. Я уточнил, где проживают семьи Скоттов и Уайтов, и, ведомый догадкой, пошел туда. Мои подозрения тут же подтвердились: ребята не появлялись дома уже пару дней.
Я был уверен, что их пропажа и исчезновение Гарри неделю тому назад тесно связаны. Стало быть, стоит разузнать про конфликт, о котором говорил Уильямс. Для этого я отправился искать Дженкинса.
Старик-барахольщик зарабатывал себе на жизнь ремонтом соседского добра. Филлипсы упомянули, что совсем уж ржавый и убитый металлолом, которому никак нельзя было найти применения дома, близнецы оттаскивали и сбывали именно ему. Может, поэтому они и прекратили издеваться над Гарри сразу после того как Дженкинс отругал их — не хотели ссориться с полезным для них человеком.
Я застал Дженкинса на окраине Захолустья. Пыхтя и кашляя, он возился с каким-то ржавым насосом. Изношенные шланги из старой резины валялись у его ног, видом и запахом напоминая стухшие потроха.
Дженкинс не хотел отрываться от работы, но и поболтать был не прочь. Так что в итоге разговаривать мне довелось с его спиной.
— Знаешь, ребята они вроде смышленые, но… какие-то испорченные, что ли? Жадные, мелочные, склочные. Подумать только — в чужую собаку камнями кидаться, а?
— А Гарри что?
— Он заорал, велел прекратить, а они его за грудки взяли! Ей богу, не подоспей я вовремя, избили бы, как пить дать, избили!
Дженкинс наклонился пониже. Насос издал невнятный рыкающий звук, и внутри механизма что-то застучало, будто мелкие камешки, когда их трясешь в жестяной банке.
Дженкинс хрипло захихикал:
— Но и Гарри не без зубов. Нет бы на глаза этой компании не попадаться, а он им, кажется, подлянку устроил. Гнилыми овощами что-то закидал или еще чего — я, честно говоря, толком не понял, но чуть беды не вышло. Хорошо, эти сорванцы при мне разобраться с ним не рискнули.
На самом деле, совсем нехорошо. Очень даже плохо. Повод наказать Гарри у шпаны точно был. То, что Дженкинс не дал им отомстить сразу, могло их раззадорить и разозлить.
— Родители братьев Филлипсов говорили, что те порой притаскивали тебе мусор на продажу...
— Не мусор, а полезные запчасти. Вот, ругаю их, а что бы я без них делал? Знаешь, как сложно иной раз найти замену вышедшей из строя детали? Как нужны порой маленькие ржавые болтики и шурупчики? Да они на вес золота!
Я терпеливо подождал, когда Дженкинс окончит панегирик скупаемому и собираемому им барахлу. Кажется, сам того не желая, я наступил на чужую больную мозоль.
— Ты не в курсе, где именно они твои шурупчики и болтики доставали?
— Так на севере же! Там развалины какие-то, постройки старые... — тут Дженкинс наконец обернулся, его морщинистое скуластое лицо было все в мазутных пятнах, — А тебе чего, тоже нужно? Так бы сразу и сказал! Я никогда поменяться не прочь!
Пришлось рассказать Дженкинсу всю историю с самого начала. Старик разволновался. Он считал, что нужно как можно быстрее найти сорванцов, и предлагал прямо сейчас отправляться в пустошь.
— Нельзя дать этим оболтусам совершить серьезную ошибку! — заявил он мне самым воинственным тоном. И хотя я собирался пойти в пустоши один, старик настоял, чтобы я взял его с собой. Уж не знаю, действительно ли Дженкинс чувствовал себя ответственным за мальчишек и их поступки или просто хотел побывать в развалинах, но не решался отправиться туда один. Как бы то ни было, время уходило быстро, и медлить мы не стали.
***
Я плохо знал места к северу от Захолустья по одной простой причине: охотиться там было попросту не на кого. Гекконы не водились там даже в те годы, когда на юге просто кишмя кишели: о, эти блаженные дни, когда самой главной задачей было не жадничать и не настрелять больше, чем сможешь потом уволочь!
Я уныло скользил взглядом по развалинам домов, стоявших на значительном расстоянии друг от друга. Если Захолустье устроилось в относительно неплохо уцелевших руинах какого-то старого города, то от этого пригорода остались в лучшем случае барахло и кирпичи. Ими-то исчезнувшие шпанята и промышляли.
Не уцелело ничего. В лучшем случае, одна-две стены возвышались над грудой мусора, да еще оставались все те же злосчастные подвалы. Неужели придется обыскивать каждый из них?
На горизонте маячило нечто куда более монументальное, хоть и тоже наполовину разваленное. Больше всего это «нечто» походило на безобразную груду камней. Впрочем, если как следует приглядеться, становилось понятно, что перед тобой нечто рукотворное. Но чем бы оно ни было, строили его основательно, на года. Поэтому казалось, что его ломали прямо-таки целенаправленно: может в войну бомбили?
— Что это? — спросил я у Дженкинса.
Старик подслеповато вгляделся вдаль:
— А черт его знает. Стоит себе что-то. Мы его обыскивали, но вглубь не залезали — там завалены все двери. Остается лишь гадать, — Дженкинс пожевал губами, и немного подумав, предположил: — Может, тюрьма? Там ограда есть, с колючей проволокой. Я как-то раз специально Тоду Филипсу дал ножницы для металла и упросил срезать мне немного проволоки, а остальные смекнули, за что я вроде как готов платить, и потом меня ею просто завалили. Пришлось каждому отдельно повторять, что не нужна она мне больше!
— А они внутрь не забирались?
— Я же говорю: там завалено, — Дженкинс пожал плечами. —Вообще, парни где-то на здешней территории находили непонятные куски металла, даже не знаю, от чего они их там откурочили. Я и придумать-то не смог, куда такие диковины приспособить можно.
Что ж, полагаю, вполне себе убежище для шпаны. У взрослых обычно есть занятия поважнее, чем прыгать по камням непонятных руин: отличное место, чтобы почувствовать себя хозяевами жизни.
— Дженкинс, можно тебя попросить осмотреть местные подвалы, пока я поищу их там?
— Да чо уж там, посмотрю, — пробубнил Дженкинс, возясь с заклинившей дверью одного из подвалов. — А ты гляди, ногу там себе не подверни.
Я благодарно улыбнулся и пошел к загадочным руинам.
***
Как только я заметил грифов, явно слетевшихся на мертвечину, так сразу понял: дела плохи. Издалека грифы сливались в один большой мерзкий копошащийся клубок перьев. Большие жирные птицы кричали, хлопали крыльями и отпихивали друг друга, норовя урвать кусок посытнее. Я ускорил шаг.
Завидев меня, грифы всполошились и разлетелись в стороны.
Сбылись мои худшие опасения — на земле лежало тело одного из пропавших подростков.
Я едва опознал в нем одного из близнецов Филлипсов — кажется, Тода. Грифы успели хорошенько над ним потрудиться, полностью выклевали глаза, так что я не с первого взгляда понял, чье это лицо с темно-красными провалами глазниц.
Под палящим солнцем труп быстро разлагался, и сейчас от него смердело так, что я с трудом не вывернул желудок наизнанку.
«Как же это ты так», — я ненадолго отвернулся и отошел в сторону, глотнуть свежего воздуха.
Была вероятность, что парень получил тепловой удар, и все же мне казалось, что насильственная смерть в этом случае куда более вероятна. Почему Тод Филлипс вообще оказался тут, посреди пустоши, один, брошенный друзьями и родным братом?
Я собрался с духом и вернулся к телу. Нужно понять, что послужило причиной его смерти. Я полагал, что задачка окажется не из легких, учитывая, что грифы успели вдоволь попировать на нем: живот у парня был распорот, а высохшие на солнце кишки вытащены наружу и частично уже склеваны птицами. Один из грифов, оказавшийся посмелей собратьев, до сих пор возился с темно-пунцовым куском плоти: возможно, это была печень Тода.
Но стоило мне взглянуть на тело пристальней, и вопросы отпали сами собой — на трупе повсюду виднелись следы каких-то огромных, просто чудовищных челюстей. Ими же была вырвана глотка.
Мне и до того было не по себе, а тут и вовсе комок подкатил к горлу. Я просто не мог вообразить, какое существо могло оставить след настолько больших и неправильно кривых зубов!
Эта тварь смогла одним рывком вырвать из тела Тода здоровенный кусок плоти, и, что подозрительнее всего, грифы почти не клевали мертвеца там, где виднелись следы укусов. Может, смертельным оказался один из них, а глотку парню чудовище вырвало потом?
По краям укусов кожа и мышцы трупа были словно разъедены кислотой. Я осторожно коснулся одной запекшейся раны, пытаясь раздвинуть ее шире, чтобы рассмотреть, насколько глубоко вошли зубы, и тут же отдернул руку — какая-то прозрачная, похожая на слюни слизь обожгла мне пальцы.
Честно говоря, я впал в ступор. Смотрел то на кончики собственных пальцев, покрасневшие и зудящие, то на изуродованного мертвеца, который никак не совпадал в моем сознании с образом несносного соседского подростка. Все происходящее распадалось на куски и не торопилось собираться в единую мозаику — я отчаянно тупил, не в силах переварить увиденное.
Когда странное оцепенение отпустило меня, то словно разжалась невидимая пружина, и главная мысль обожгла сознание.
Я бросился бежать.
— Дженкинс! Дженкинс! — вопил я, с трудом переводя сбившееся дыхание.
Старик в это время с рассеянным видом вылезал из одного из подвалов, волоча за собой тяжелую медную трубу. Я рывком вырвал ее у него из рук и бросил на землю.
— Уходи в город немедленно, здесь поблизости бродит мутант!
Дженкинс замешкался:
— Ты его видел что ли? — недоверчиво переспросил он. — Может, оно..
— Видел бы — мы б с тобой здесь не разговаривали! Эта тварь одним укусом вырвала Тоду Филлипсу глотку! А еще у нее ядовитая слюна — я лично не знаю нормальных животных, способных на подобное, а ты?
Дженкинс широко распахнул глаза, губы его задрожали:
— Тод умер?
— Да, — рявкнул я, — и ты тоже хочешь?
Быть может, я перегибал палку, но мне требовалось немедленно отправить Дженкинса обратно в Захолустье. Кем бы ни было то существо, у безоружного старика против него не имелось ни единого шанса.
— А как же… — забормотал Дженкинс, взгляд его скользнул по руинам, и я понял, что он хотел сказать.
— Я их найду, — уверил его я, сбавив тон, и продемонстрировав испуганному старику заряженный пистолет.
Только после этого мне удалось спровадить Дженкинса обратно в город, попросив его заодно оповестить всех часовых. Просьба, кстати, была вполне себе важной: случись что со мной, люди в Захолустье хотя бы узнают про монстра, а значит, начнут глядеть в оба. Может, ему не удастся больше никого убить.
Я почти на сто процентов был уверен, что остальные подростки укрылись в той груде камней, которая по предположению Дженкинса была когда-то тюрьмой. Не просто же так Тод Филлипс в момент смерти оказался возле нее!
И я отправился туда, хотя мой внутренний трус (а может, это был здравый смысл?) упорно требовал остаться и в дальнейшем обходить странное место десятой дорогой. «Что ты будешь делать, если столкнешься с чудовищем нос к носу?» Стрелять, что же еще? Стрелять по неизвестному мутанту — это, вероятно, почти так же эффективно, как по гекконам. Гекконы ведь тоже мутанты: в довоенные годы таких здоровенных ящериц не водилось! Мне доводилось слышать байки, что среди гекконов встречаются и ядовитые, и огнедышащие... Да, есть люди, которые и гекконов боятся. Тех самых гекконов, которых я по несколько штук за раз могу приволочь с удачной охоты!
Я почти себя убедил, даром что всю дорогу спина была потной, а руки подрагивали. Ну так и причина для страхов у меня куда серьезней, чем какой-нибудь тощий геккон!
Невольно вспоминались путешествия с отцом. Мы редко ездили в одиночку — обычно прибивались к караванам. Караванщики много о чем рассказывали, и среди прочего слышал я байку о целой армии мутантов, которую создали при помощи особого вируса. Армию-то покрошили, но вот с отдельными выжившими мутантами, оставшимися с тех времен, можно столкнуться до сих пор.
К черту воспоминания! И без того вот-вот в штаны наделаю.
Нам с отцом относительно везло: за все наши путешествия мы ничего подобного не видали. Разве только огромные скорпионы — и то они казались милашками по сравнению с одним-единственным разом, когда на караван, с которым мы путешествовали, напали налетчики. Обычные люди, обыкновенные бандиты... Это воспоминание до сих пор служило основой для разнообразнейших ночных кошмаров.
Я приблизился к руинам, и праздные размышления в духе «могу ли я» прекратились сами собой. Все, назад дороги уже нет.
В отдалении, за железной оградой, мелькнула тень. Я мигом присел на корточки и затаился, стараясь почти не дышать.
Существо, быстро перебирая лапами — сколько же их? неужто шесть? — через пару секунд скрылось за грудой камней. Я почти не смог разглядеть его, но совершенно точно, оно не было похоже ни на что, виденное ранее. Вероятно, я и впрямь добрался до чудовищного убийцы, которого мне следует опасаться.
Поминутно оглядываясь, я обошел ограду.
Мутанта нигде не было видно. Но за одной из ржавых труб лежало второе тело. Похоже, один из мальчишек попытался спрятаться там, но безуспешно.
И это тело, прямо скажем, тоже выглядело не лучшим образом. Определенно, его следовало похоронить до того, как оно попадется на глаза безутешным родственникам.
Кажется, это был или Скотт, или Уайт — трудно сказать. Я плохо знал их обоих, да и над головой этого полноватого парня серьезно поработали. След, похожий на отметину от удара жгутом, пересекал его лицо, и кожу вокруг разъело кислотой. Носовой хрящ сломан и вдавлен внутрь, один глаз вытек из разбитой глазницы, кровь темной коркой запеклась на подбородке и шее.
Тело мальчишки тоже было иссечено глубокими темными бороздами, а его внутренности, насколько я мог судить, перемолоты в фарш. Багровое месиво заливало ноги и землю вокруг.
Сердце бешено колотилось в моей груди, пульс стучал в висках. Я ведь знал, что проклятая тварь совсем близко!
На миг я замер, держа наготове пистолет. В любой момент мутант мог выпрыгнуть из-за какого-нибудь угла! Но секунды сменяли одна другую, а твари все не было видно.
Я подождал еще какое-то время, после чего повнимательней огляделся вокруг и лишь тогда заметил кровавую дорожку. Возможно, один из подростков пытался скрыться в руинах. Поскольку все еще существовал шанс, что парень жив, я пошел по кровавому следу.
Не самый легкий путь: мне пришлось протиснуться в узкий лаз, а плечи у меня уже совсем не такие щуплые, как у подростков.
Остается гадать, как этот проход использовали раньше и использовали ли вообще — был ли здесь вентиляционный ход, или дыра образовалась при обвале, — но как бы там ни было, для людей он явно не предназначался. Впервые я был рад своему сравнительно невысокому росту и неширокой кости.
Я не помню, сколько времени протискивался по этому дурацкому коридору, но в конце концов он закончился, и я оказался в темном помещении. Пришлось достать фонарь.
Среди груды камней лежал мусор. Свежий мусор, я имею в виду: жестяные банки, в том числе из-под пива, пластиковые бутылки... Наверное, тут и зависали эти обалдуи. Конечно, про мертвых неправильно так говорить, но ведь обалдуи же!
Я поводил фонариком, выискивая кровавую дорожку, и заметил внизу еще один люк.
Далеко же они тут забирались!
Выругавшись вслух, я сцепил зубы и вновь стал спускаться по очередному тоннелю.
Внизу пахло едко и отвратительно. Мне мерещился запах мертвечины.
Сразу фонарь не включился, и несколько шагов пришлось сделать впотьмах. Что-то под ногами захрустело и мерзко захлюпало. Я потряс фонарь, и когда он заработал, резко отпрыгнул назад. На полу валялись куски тела. Этому парню досталось больше остальных: его буквально разорвали на части. Тут нога, там рука, и кругом раздавленная требуха.
— Д-дерни з-за рубильник с-сбоку, а то провалишься, — услышал я слабый заикающийся голос.
Я последовал совету, и все помещение залил слабый мерцающий свет. Откуда здесь берется энергия?..
Наверху, на одной из железных балок, сидел Фред, выживший близнец Филлипс. Одной рукой он зажимал рану на боку и, кажется, едва держался, чтобы не полететь вниз: бледный, как мертвец, даже можно сказать, синюшно-зеленый. Наверняка потерял много крови, да и зрелище разодранных на клочки друзей не способствует румяному и здоровому цвету лица.
— Т-ты убил его? У-убил? — спросил Фред.
— Кого?
Я старался не смотреть под ноги.
— Га... ну...
Фред заглох на полуслове, с ужасом глядя в пустоту.
— А ну рассказывай прямо сейчас, что у вас там произошло! — крикнул я. — Мне нужно знать, чтобы вытащить тебя!
Видок у Фреда и до того был не очень, а сейчас и вовсе сделался унылым, словно у побитой собаки. Сразу видно: ничего хорошего в этой истории нет. Кажется, они сделали что-то, что сами считали неправильным.
— Говори правду, — напирал я. — Ничего другого мне не нужно.
Фред начал издалека. Он много заикался, но поведал все-таки, как они с друзьями сумели пробраться в эти руины довольно глубоко, и как многое здесь было непонятно, но вызывало дикий интерес. Потом у них был конфликт с Гарри. «Он з-зарвался, его надо было наказать», — выплюнул из себя Фред. Сделав вид, будто все забыто и стоит помириться, эти мерзавцы позвали Гарри «показать интересное место». Чтобы наказать мальчишку, они хотели на его глазах убить, как выразился Фред, «с-сранную вшивую псину». Они нашли яму, в которой колыхалась и булькала сомнительного вида кислота, и сбросили туда собаку. «Она скулила, барахталась, у нее клочьями выпадала шерсть». Гарри не мог смотреть, как на его глазах жуткой смертью погибает дорогой ему Смоки, и бросился на извергов с кулаками. Те отбивались и нечаянно столкнули в яму с кислотой и его самого.
— М-мы не хотели убивать Г-гарри, поэтому испугались. Д-думали помочь ему, но никто из нас и близко не хотел подходить к этой г-гадости! Так что мы здорово ст-трусили и бросились б-бежать оттуда.
Они вернулись обратно далеко не сразу, даже не в тот же день — слонялись по Захолустью, набираясь духу. А когда все-таки пришли, то их ждали совсем не изувеченные тела мертвого мальчика и его собаки, а одно уродливое, крайне озлобленное создание. Мутант, слепленный из двух существ, едва ли был разумен, зато оказался крайне свирепым. Он остервенело набросился на Уайта, ухватил его собачьей пастью, с ненавистью раздирал когтями и не остановился, пока не разорвал мертвое тело на мелкие куски и не разметал их вокруг. Это дало остальным стервецам небольшую фору. Тод Филлипс успел убежать дальше остальных, но существо, бывшее когда-то Гарри и Смоки, выбрало его следующей целью и немедленно бросилось вдогонку. Пока чудовище гонялось за Тодом, Скотт и Фред пытались найти укрытие и переждать, но, увы, вернувшийся мутант сразу обнаружил их. Скотта он застал врасплох и убил быстро, тот не успел ничего толком сделать, а Фреда ранил, но тот вырвался и сумел укрыться в руинах, полагая, что на железной балке он в безопасности, и монстру до него не добраться.
Что ж, ему повезло, что он был наверху. Когда Фред рассказывал про их замыслы и про то, как мелкие мерзавцы удрали, оставив жертву мучительно умирать, я поймал себя на мысли, что с удовольствием повозил бы малолетнего ублюдка лицом по решетке, лежащей на полу. И плевать, что он ранен! Хотелось многое ему высказать, причем нецензурно, но сейчас было не время и не место. Нужно держать себя в руках.
— Сиди здесь, я скоро вернусь, — наконец произнес я, собираясь вылезать наружу.
— Т-тод жив? — напоследок робко окликнул меня Фред Филлипс.
— Нет, — кратко ответил я.
Фред, весь рассказ более-менее державшийся и временами даже говоривший надменно, тут же громко и горестно заревел.
***
Мы столкнулись у самого выхода. Стоило мне только высунуть нос из узкого лаза — и чудовище тут же прыгнуло мне навстречу.
Ни Гарри, ни Смоки назвать его язык не поворачивался.
На ум опять невольно пришли байки караванщиков. Кажется, кто-то из них упоминал нечто подобное. Называл его «кентавр».
Человек и собака срослись в единое жуткое двухголовое существо с шестью конечностями. Темно-багровые щупальца, тянущиеся из его живота, извивались и скребли землю. Лицо, принадлежавшее когда-то Гарри, было все еще узнаваемым, но все черты его словно отплыли, исказились, а глаза стали совершенно пустыми и стеклянно поблескивали.
Я застыл, нащупывая пистолет в кобуре.
Собачья голова на длинной толстой шее наклонилась вперед. Лысая морда в гнойных язвах зависла перед моим лицом, принюхиваясь.
Я старался не дышать, сердце упало в груди.
Морда отодвинулась и продемонстрировала оскал, из-за перекосившейся собачьей челюсти казавшийся ужасной ухмылкой. Рычание у чудовища было глухим и утробным.
И все же... мутант не набросился сразу, едва лишь увидал человека. Может, у него остались воспоминания о прошлой жизни? Имеются ли в этом страшном теле хоть какие-то отголоски рассудка?
— Гарри? — осторожно позвал его я. — Смоки?
Человеческая голова чуть склонилась набок, но выражение лица оставалось все таким же бессмысленным. Собачья пасть наполнилась пенной слюной, какая бывает у зараженного бешенством животного. Я вдруг совершенно отчетливо вспомнил разъеденные кислотой края раны на теле Тода, свои обожженные пальцы, — и резко дернулся в сторону.
Мутант плюнул точнехонько туда, где я стоял мигом ранее, после чего собачья голова устремилась вперед, чтобы укусить меня.
Я выстрелил.
Пуля попала в собачью шею, и существо захрипело.
Одно из щупалец метнулось вперед и стегнуло меня по плечу. Пистолет вылетел из пальцев, и я почувствовал, как по немеющей руке заструилось что-то горячее.
Кровь? Да к черту, главное — пистолет! Без пистолета мне не выжить!
Я бросился на землю, перекатился и торопливо подхватил оружие. Рана отзывалась пульсирующей болью.
Мутант навис прямо надо мной, словно воплощение смерти. Я чувствовал его горячее смердящее дыхание. Я был слишком близко к его мордам, к его щупальцам, к его лапам.
Я выстрелил. Выстрелил. И еще раз выстрелил.
Чужая кровь залила глаза, меня придавило тяжестью огромного тела. Я с трудом выполз из-под него. Мутант вяло дергался и тихо скулил.
Я подавил желание бежать прочь, не разбирая дороги, и присел рядом с чудовищем на корточки.
Нужно было завершить начатое.
— Прости, Гарри, это лучшее, что я смогу сделать для тебя и для Смоки.
И я выстрелил в последний раз.
***
Когда я вернулся за Фредом, тот, похоже, совсем обессилел. Он то ли слез, то ли и впрямь свалился с балки и потерял сознание прямо посреди окровавленной каши, оставшейся от Уайта. На мгновение мне показалось, что я единственный выживший, оставшийся теперь совсем наедине с отвратительной историей, мерзкой тайной, которая открылась мне сегодня. Но парень все еще дышал.
Я старался не думать, с каким грузом ему теперь придется жить — виноваты были все четверо, но выжил, чтобы нести эту ношу, только он один, потерявший в одночасье из-за бессмысленной жестокости и друзей, и родного брата. Жизнь порой преподает страшные уроки.
***
Фреду оказали первую помощь, мою рану тоже перевязали. Но боль моя не утихла. Вернее, боль от раны сменилась другой, не менее мучительной.
Я наблюдал за Кейт, которая беззаботно играла во дворе тетушки Фишер. Потом я увидел и саму миссис Фишер — она развешивала на бельевой веревке свежевыстиранную одежду.
У них все еще есть надежда, а надежда — страшная сила. С ней можно смотреть прямо в лицо любой неизвестности. Но надежда вместе с тем еще и безумно хрупкая. Неужели я буду тем, кто разобьет ее?
И что есть правда в моем случае? Гарри умер? Гарри убил соседских подростков? Гарри убили соседские подростки, которым нравилось шляться по заброшенной военной базе? Я убил Гарри? Гарри вместе с любимым псом Смоки из-за глупой детской жестокости превратились в сросшееся уродливое чудовище?
Правда, смердящая, словно одна большая навозная куча, была плоха как частично, так и целиком.
Кейт заметила меня и выбежала мне навстречу. На ясном личике ее проступила осторожная улыбка. Надежда.
Господи, подскажи мне нужные слова.
И серия стрипов по первой части, про непися, ставшего Чадом Собора, нарисованная просто так
Осторожно: авторское понимание юмора
Миди, написанное для команды неполицейских детективов 2016 по миру fallout. Драма, детектив.
Название: Дети Захолустья
Автор: Зельеварвар
Размер: миди, 4 956 слов
Пейринг/Персонажи: детектив, пропавшие дети
Категория: джен
Жанр: драма, детектив
Рейтинг: R
Краткое содержание: старая соседка просит своего хорошего знакомого найти пропавшего внука
Предупреждения: смерть персонажей, насилие над детьми, расчленёнка в рамках рейтинга.
Канон: Fallout
Для голосования: #. fandom Non-Police Detectives 2016 - "Дети Захолустья"
читать дальшеБутылка ядер-колы и жареная игуана на палочке — идеальный обед, если, конечно, ты не против заполучить жуткую изжогу. В последнее время в округе перевелись все гекконы, отчего моя относительно безбедная жизнь подошла к концу: охотиться стало не на кого. Стоило бы наняться батраком к какому-нибудь фермеру, но такая работа наводила на меня тоску, а потому я откладывал подобный исход до момента, когда совсем уж припрет. Похоже, он приближался: крышек хватало только на низкопробную еду, и желудок мой решительно протестовал.
Стараясь не обращать внимания на спазмы, я тренировался в стрельбе: палил из пистолета по старым жестянкам, выставленным на ограду. Внезапное движение за оградой отвлекло меня от этого занятия.
Я поспешно убрал оружие. Не в том я тогда пребывал настроении, чтобы выслушивать разглагольствования местных фермеров-скопидомов о бессмысленном и бесцельном расходе боеприпасов и пригодных пока что в хозяйстве бутылок. Не их это добро, а значит, нечего мне рассказывать, как им пользоваться. Обычно я огрызался в ответ, но тогда настолько дошел до ручки, что прямо чувствовал: в ответ на любое замечание просто дам в морду.
Обошлось: пришла Мария Фишер — моя соседка. Старенькая, маленького роста, да вдобавок согнутая в три погибели и высохшая до костей, отчего она уже походила на гуля. Тем не менее, миссис Фишер обладала мягким характером и приветливым нравом. Мы с ней иногда общались, и когда я к ней заходил, она частенько угощала меня молоком браминов и сытными супами за просто так.
— Прошу прощения, мистер Блэксмит, — дрожащим голосом окликнула она меня.
Я насторожился. Мария говорила непривычно заискивающим и очень нерешительным тоном. Обычно она звала меня просто «Даг».
Из-за спины соседки, прижавшись к ее юбке, выглядывала Кейт —маленькая внучка миссис Фишер, белокурая миловидная девочка. Если б ее отмыть и приодеть — могла бы зарабатывать херувимчиком с открыток.
— В чем дело, тетушка Мэри? — как можно доброжелательней улыбнулся я.
Губы миссис Фишер задрожали, в глазах появился влажный блеск.
— Гарри пропал, уже неделю, наверное, как пропал!
В голосе миссис Фишер послышалось истинное страдание, она спрятала лицо в ладонях, вытирая выступившие слезы. А у меня в груди потяжелело от плохого предчувствия.
— Господи, да что ж вы раньше мне об этом не сказали? — с ума сойти, я ведь всю неделю ее не видел, хотя обычно мы здоровались на улице довольно часто.
— Ну, я… я надеялась, он сам вернется… он же такой сорванец! И вдобавок, мне так плохо с сердцем стало, что сил никаких не было искать его!
Миссис Фишер не выдержала и заплакала навзрыд, вздрагивая иссохшими плечами. Кейт испуганно крутила головой и, похоже, сама готова была закатить истерику.
— Ну-ну, не вините себя, успокойтесь — я подхватил старушку под локоть и повел к ее дому. Кейт семенила за нами.
— Даг, — миссис Фишер говорила тяжело, делая паузы перед каждым словом, — ты хорошо стреляешь...
Она закашлялась, потом кое-как совладала с собой и продолжила:
— Я боюсь, что Гарри попал в беду, может, убежал в пустоши. Ты же сможешь его найти?
— Я найду его, — пообещал я.
Ну, по крайней мере, сделаю все, что в моих силах.
Уже на пороге дома миссис Фишер принялась меня горячо благодарить и подсовывать деньги. Надо признать, вид крышек в старческих руках в тот момент привел меня в смятение. Деньги были нужны, еще как нужны, но брать их у старой женщины, которая не в себе от переживаний, казалось неправильным и бесчестным.
Кое-как я расспросил миссис Фишер, где проводил время ее внук, и не замечалось ли за ним каких особенных даже для наших мест странностей, после чего покинул ее дом. Уже на улице меня нагнала Кейт.
— И Смоки тоже пропал, — сообщила она печально.
Я на мгновение замешкался, пытался понять о ком она. А, точно, пес! У Фишеров была серая собака, довольно крупная, с лохматой, вечно взъерошенной шерстью. Она любила Гарри и постоянно сопровождала его.
Куда бы ни запропастился Гарри, пес, по всей видимости, и в этот раз последовал за ним.
— Найдем Гарри — найдем и Смоки, — заверил я девочку.
— Найдете их? Обещаете? — широко открытые голубые детские глаза были полны надежды.
Ответить «да»? А если не справлюсь? Мне же с Кейт частенько предстоит встречаться — что я ей тогда скажу?
Честно признаться, что не знаю? Выглядит так, словно я заранее настроен отступить.
— Я постараюсь, — честно ответил я.
***
Хорошее место Захолустьем не назовут. Основатели поселения определенно были ребятами, склонными к самоиронии, однако умудрились попасть с названием в самую точку. Дыра она и есть дыра.
В Захолустье никогда не было шерифа, и в последнее время, надо признать, его сильно не хватало. Приехала куча народу, и многие из этих ребят совершенно точно бежали сюда не от хорошей жизни. Частенько они скрывались в нашей глуши от долгов и прочих проблем. Мне ли их судить? Я сам попал сюда с отцом, авантюристом и игроманом. Он вечно умудрялся влипнуть в неприятности. Мы переезжали из города в город, не задерживаясь нигде дольше чем на пару месяцев, а потом он подцепил в пустоши какую-то нехорошую болезнь и слег с ней. Мы как раз добрались до Захолустья, в котором нет ни одного приличного медика. Стоит ли объяснять, чем дело закончилось?
Наверное, я чересчур сроднился с этим местом, по уши погряз в нем, стал здешним бирюком-домоседом, раз воспринимаю новых людей, как чужаков, несущих угрозу. Я ведь сам пару лет назад был точно таким же! Но меня не отпускало стойкое ощущение, что до их появления здесь было спокойнее.
Ладно, дурацкие мысли — они и есть дурацкие. Лучше вместо этого обдумать, куда мог деться Гарри.
Самое простое решение: он мог забраться туда, откуда не сумел потом вылезти. Кругом хватает подобных мест — заброшенные дома, к примеру, или руины довоенных построек с уцелевшими кое-где подвалами, расположенные к северу отсюда. Эти ненадежные ржавые конструкции могли обвалиться уже после того, как любопытный ребенок пролезет по ним, забираясь вглубь в поисках своих детских сокровищ. И все-таки версия не самая надежная. Мария Фишер, конечно, назвала своего внука сорванцом, но в моих воспоминаниях Гарри был тихим и довольно спокойным мальчишкой. Хотя кто знает: как известно, в тихом омуте...
Хорошо, вторая версия: в исчезновении Гарри повинны жители поселка, в особенности малоизвестные приезжие. Это, конечно, неприятный вариант. Богатый выкуп за внука миссис Фишер всяко дать не сможет, значит, мотивы такого похищения выходят особенно мерзкие. Не хотелось бы, конечно, думать что поблизости живут маньяки, но как версия, увы, вполне сойдет. Вот только проверить ее пока нет никакой возможности.
Ну и третий вариант: караванщики, которые совсем недавно покинули город. Мог ли Гарри уехать вместе с ними? Кто их, караванщиков, знает. Вдруг помимо обычного товара они промышляют еще и работорговлей? Да и дети — они всегда дети: Гарри самому могло захотеться побывать в другом городе.
Вот эту версию я проверить мог, а потому отправился с вопросами к Говарду Уильямсу. Когда-то он сам был бартерным торговцем и путешествовал с караванами, и пускай сейчас он осел в Захолустье, все равно все крупные местные сделки проходили через него. У него был исключительный талант набивать себе цену и сбывать дерьмо, как товар высшего класса.
— Нет, я давно имею с этими парнями дело. Продать некачественный товар или обсчитать — это они всегда пожалуйста, но работорговля, — Уильямс пренебрежительно сплюнул, — они не такие. И брать себе сомнительным балластом малолетку тоже вряд ли стали бы. Я вообще не видал Гарри возле караванов — он хороший малый. Не то что эта шпана: Скотт, Уайт и близнецы Филлипсы. Высечь вы хорошенько это безмозглое отребье. Постоянно порываются что-то спереть у караванщиков. И да, — Уильямс задумчиво пожевал колосок, — старик Дженкинс как-то жаловался на них, мол, он видал, что они издеваются над Гарри и швыряют камнями в его собаку. Вот же сволочи, а?
Новая версия выстроилась мгновенно. Вражда между Гарри и местной шпаной — дело серьезное. Уж не они ли повинны в его исчезновении? А что, могли запереть его куда-нибудь, если не сотворили чего похуже!
Я был мельком знаком лишь с родителями близнецов Филлипсов — потому и отправился прямиком к ним.
Новости меня ждали, честно скажем, неутешительные. Близнецов тоже давненько никто не видал.
Родители относились к их исчезновению абсолютно спокойно: братьям Филлипсам было не впервой пропадать на несколько дней. Они охотились в пустошах или забирались в руины, где искали еще годный в быту мусор, который волокли домой. А еще частенько зависали где-нибудь с друзьями. Я уточнил, где проживают семьи Скоттов и Уайтов, и, ведомый догадкой, пошел туда. Мои подозрения тут же подтвердились: ребята не появлялись дома уже пару дней.
Я был уверен, что их пропажа и исчезновение Гарри неделю тому назад тесно связаны. Стало быть, стоит разузнать про конфликт, о котором говорил Уильямс. Для этого я отправился искать Дженкинса.
Старик-барахольщик зарабатывал себе на жизнь ремонтом соседского добра. Филлипсы упомянули, что совсем уж ржавый и убитый металлолом, которому никак нельзя было найти применения дома, близнецы оттаскивали и сбывали именно ему. Может, поэтому они и прекратили издеваться над Гарри сразу после того как Дженкинс отругал их — не хотели ссориться с полезным для них человеком.
Я застал Дженкинса на окраине Захолустья. Пыхтя и кашляя, он возился с каким-то ржавым насосом. Изношенные шланги из старой резины валялись у его ног, видом и запахом напоминая стухшие потроха.
Дженкинс не хотел отрываться от работы, но и поболтать был не прочь. Так что в итоге разговаривать мне довелось с его спиной.
— Знаешь, ребята они вроде смышленые, но… какие-то испорченные, что ли? Жадные, мелочные, склочные. Подумать только — в чужую собаку камнями кидаться, а?
— А Гарри что?
— Он заорал, велел прекратить, а они его за грудки взяли! Ей богу, не подоспей я вовремя, избили бы, как пить дать, избили!
Дженкинс наклонился пониже. Насос издал невнятный рыкающий звук, и внутри механизма что-то застучало, будто мелкие камешки, когда их трясешь в жестяной банке.
Дженкинс хрипло захихикал:
— Но и Гарри не без зубов. Нет бы на глаза этой компании не попадаться, а он им, кажется, подлянку устроил. Гнилыми овощами что-то закидал или еще чего — я, честно говоря, толком не понял, но чуть беды не вышло. Хорошо, эти сорванцы при мне разобраться с ним не рискнули.
На самом деле, совсем нехорошо. Очень даже плохо. Повод наказать Гарри у шпаны точно был. То, что Дженкинс не дал им отомстить сразу, могло их раззадорить и разозлить.
— Родители братьев Филлипсов говорили, что те порой притаскивали тебе мусор на продажу...
— Не мусор, а полезные запчасти. Вот, ругаю их, а что бы я без них делал? Знаешь, как сложно иной раз найти замену вышедшей из строя детали? Как нужны порой маленькие ржавые болтики и шурупчики? Да они на вес золота!
Я терпеливо подождал, когда Дженкинс окончит панегирик скупаемому и собираемому им барахлу. Кажется, сам того не желая, я наступил на чужую больную мозоль.
— Ты не в курсе, где именно они твои шурупчики и болтики доставали?
— Так на севере же! Там развалины какие-то, постройки старые... — тут Дженкинс наконец обернулся, его морщинистое скуластое лицо было все в мазутных пятнах, — А тебе чего, тоже нужно? Так бы сразу и сказал! Я никогда поменяться не прочь!
Пришлось рассказать Дженкинсу всю историю с самого начала. Старик разволновался. Он считал, что нужно как можно быстрее найти сорванцов, и предлагал прямо сейчас отправляться в пустошь.
— Нельзя дать этим оболтусам совершить серьезную ошибку! — заявил он мне самым воинственным тоном. И хотя я собирался пойти в пустоши один, старик настоял, чтобы я взял его с собой. Уж не знаю, действительно ли Дженкинс чувствовал себя ответственным за мальчишек и их поступки или просто хотел побывать в развалинах, но не решался отправиться туда один. Как бы то ни было, время уходило быстро, и медлить мы не стали.
***
Я плохо знал места к северу от Захолустья по одной простой причине: охотиться там было попросту не на кого. Гекконы не водились там даже в те годы, когда на юге просто кишмя кишели: о, эти блаженные дни, когда самой главной задачей было не жадничать и не настрелять больше, чем сможешь потом уволочь!
Я уныло скользил взглядом по развалинам домов, стоявших на значительном расстоянии друг от друга. Если Захолустье устроилось в относительно неплохо уцелевших руинах какого-то старого города, то от этого пригорода остались в лучшем случае барахло и кирпичи. Ими-то исчезнувшие шпанята и промышляли.
Не уцелело ничего. В лучшем случае, одна-две стены возвышались над грудой мусора, да еще оставались все те же злосчастные подвалы. Неужели придется обыскивать каждый из них?
На горизонте маячило нечто куда более монументальное, хоть и тоже наполовину разваленное. Больше всего это «нечто» походило на безобразную груду камней. Впрочем, если как следует приглядеться, становилось понятно, что перед тобой нечто рукотворное. Но чем бы оно ни было, строили его основательно, на года. Поэтому казалось, что его ломали прямо-таки целенаправленно: может в войну бомбили?
— Что это? — спросил я у Дженкинса.
Старик подслеповато вгляделся вдаль:
— А черт его знает. Стоит себе что-то. Мы его обыскивали, но вглубь не залезали — там завалены все двери. Остается лишь гадать, — Дженкинс пожевал губами, и немного подумав, предположил: — Может, тюрьма? Там ограда есть, с колючей проволокой. Я как-то раз специально Тоду Филипсу дал ножницы для металла и упросил срезать мне немного проволоки, а остальные смекнули, за что я вроде как готов платить, и потом меня ею просто завалили. Пришлось каждому отдельно повторять, что не нужна она мне больше!
— А они внутрь не забирались?
— Я же говорю: там завалено, — Дженкинс пожал плечами. —Вообще, парни где-то на здешней территории находили непонятные куски металла, даже не знаю, от чего они их там откурочили. Я и придумать-то не смог, куда такие диковины приспособить можно.
Что ж, полагаю, вполне себе убежище для шпаны. У взрослых обычно есть занятия поважнее, чем прыгать по камням непонятных руин: отличное место, чтобы почувствовать себя хозяевами жизни.
— Дженкинс, можно тебя попросить осмотреть местные подвалы, пока я поищу их там?
— Да чо уж там, посмотрю, — пробубнил Дженкинс, возясь с заклинившей дверью одного из подвалов. — А ты гляди, ногу там себе не подверни.
Я благодарно улыбнулся и пошел к загадочным руинам.
***
Как только я заметил грифов, явно слетевшихся на мертвечину, так сразу понял: дела плохи. Издалека грифы сливались в один большой мерзкий копошащийся клубок перьев. Большие жирные птицы кричали, хлопали крыльями и отпихивали друг друга, норовя урвать кусок посытнее. Я ускорил шаг.
Завидев меня, грифы всполошились и разлетелись в стороны.
Сбылись мои худшие опасения — на земле лежало тело одного из пропавших подростков.
Я едва опознал в нем одного из близнецов Филлипсов — кажется, Тода. Грифы успели хорошенько над ним потрудиться, полностью выклевали глаза, так что я не с первого взгляда понял, чье это лицо с темно-красными провалами глазниц.
Под палящим солнцем труп быстро разлагался, и сейчас от него смердело так, что я с трудом не вывернул желудок наизнанку.
«Как же это ты так», — я ненадолго отвернулся и отошел в сторону, глотнуть свежего воздуха.
Была вероятность, что парень получил тепловой удар, и все же мне казалось, что насильственная смерть в этом случае куда более вероятна. Почему Тод Филлипс вообще оказался тут, посреди пустоши, один, брошенный друзьями и родным братом?
Я собрался с духом и вернулся к телу. Нужно понять, что послужило причиной его смерти. Я полагал, что задачка окажется не из легких, учитывая, что грифы успели вдоволь попировать на нем: живот у парня был распорот, а высохшие на солнце кишки вытащены наружу и частично уже склеваны птицами. Один из грифов, оказавшийся посмелей собратьев, до сих пор возился с темно-пунцовым куском плоти: возможно, это была печень Тода.
Но стоило мне взглянуть на тело пристальней, и вопросы отпали сами собой — на трупе повсюду виднелись следы каких-то огромных, просто чудовищных челюстей. Ими же была вырвана глотка.
Мне и до того было не по себе, а тут и вовсе комок подкатил к горлу. Я просто не мог вообразить, какое существо могло оставить след настолько больших и неправильно кривых зубов!
Эта тварь смогла одним рывком вырвать из тела Тода здоровенный кусок плоти, и, что подозрительнее всего, грифы почти не клевали мертвеца там, где виднелись следы укусов. Может, смертельным оказался один из них, а глотку парню чудовище вырвало потом?
По краям укусов кожа и мышцы трупа были словно разъедены кислотой. Я осторожно коснулся одной запекшейся раны, пытаясь раздвинуть ее шире, чтобы рассмотреть, насколько глубоко вошли зубы, и тут же отдернул руку — какая-то прозрачная, похожая на слюни слизь обожгла мне пальцы.
Честно говоря, я впал в ступор. Смотрел то на кончики собственных пальцев, покрасневшие и зудящие, то на изуродованного мертвеца, который никак не совпадал в моем сознании с образом несносного соседского подростка. Все происходящее распадалось на куски и не торопилось собираться в единую мозаику — я отчаянно тупил, не в силах переварить увиденное.
Когда странное оцепенение отпустило меня, то словно разжалась невидимая пружина, и главная мысль обожгла сознание.
Я бросился бежать.
— Дженкинс! Дженкинс! — вопил я, с трудом переводя сбившееся дыхание.
Старик в это время с рассеянным видом вылезал из одного из подвалов, волоча за собой тяжелую медную трубу. Я рывком вырвал ее у него из рук и бросил на землю.
— Уходи в город немедленно, здесь поблизости бродит мутант!
Дженкинс замешкался:
— Ты его видел что ли? — недоверчиво переспросил он. — Может, оно..
— Видел бы — мы б с тобой здесь не разговаривали! Эта тварь одним укусом вырвала Тоду Филлипсу глотку! А еще у нее ядовитая слюна — я лично не знаю нормальных животных, способных на подобное, а ты?
Дженкинс широко распахнул глаза, губы его задрожали:
— Тод умер?
— Да, — рявкнул я, — и ты тоже хочешь?
Быть может, я перегибал палку, но мне требовалось немедленно отправить Дженкинса обратно в Захолустье. Кем бы ни было то существо, у безоружного старика против него не имелось ни единого шанса.
— А как же… — забормотал Дженкинс, взгляд его скользнул по руинам, и я понял, что он хотел сказать.
— Я их найду, — уверил его я, сбавив тон, и продемонстрировав испуганному старику заряженный пистолет.
Только после этого мне удалось спровадить Дженкинса обратно в город, попросив его заодно оповестить всех часовых. Просьба, кстати, была вполне себе важной: случись что со мной, люди в Захолустье хотя бы узнают про монстра, а значит, начнут глядеть в оба. Может, ему не удастся больше никого убить.
Я почти на сто процентов был уверен, что остальные подростки укрылись в той груде камней, которая по предположению Дженкинса была когда-то тюрьмой. Не просто же так Тод Филлипс в момент смерти оказался возле нее!
И я отправился туда, хотя мой внутренний трус (а может, это был здравый смысл?) упорно требовал остаться и в дальнейшем обходить странное место десятой дорогой. «Что ты будешь делать, если столкнешься с чудовищем нос к носу?» Стрелять, что же еще? Стрелять по неизвестному мутанту — это, вероятно, почти так же эффективно, как по гекконам. Гекконы ведь тоже мутанты: в довоенные годы таких здоровенных ящериц не водилось! Мне доводилось слышать байки, что среди гекконов встречаются и ядовитые, и огнедышащие... Да, есть люди, которые и гекконов боятся. Тех самых гекконов, которых я по несколько штук за раз могу приволочь с удачной охоты!
Я почти себя убедил, даром что всю дорогу спина была потной, а руки подрагивали. Ну так и причина для страхов у меня куда серьезней, чем какой-нибудь тощий геккон!
Невольно вспоминались путешествия с отцом. Мы редко ездили в одиночку — обычно прибивались к караванам. Караванщики много о чем рассказывали, и среди прочего слышал я байку о целой армии мутантов, которую создали при помощи особого вируса. Армию-то покрошили, но вот с отдельными выжившими мутантами, оставшимися с тех времен, можно столкнуться до сих пор.
К черту воспоминания! И без того вот-вот в штаны наделаю.
Нам с отцом относительно везло: за все наши путешествия мы ничего подобного не видали. Разве только огромные скорпионы — и то они казались милашками по сравнению с одним-единственным разом, когда на караван, с которым мы путешествовали, напали налетчики. Обычные люди, обыкновенные бандиты... Это воспоминание до сих пор служило основой для разнообразнейших ночных кошмаров.
Я приблизился к руинам, и праздные размышления в духе «могу ли я» прекратились сами собой. Все, назад дороги уже нет.
В отдалении, за железной оградой, мелькнула тень. Я мигом присел на корточки и затаился, стараясь почти не дышать.
Существо, быстро перебирая лапами — сколько же их? неужто шесть? — через пару секунд скрылось за грудой камней. Я почти не смог разглядеть его, но совершенно точно, оно не было похоже ни на что, виденное ранее. Вероятно, я и впрямь добрался до чудовищного убийцы, которого мне следует опасаться.
Поминутно оглядываясь, я обошел ограду.
Мутанта нигде не было видно. Но за одной из ржавых труб лежало второе тело. Похоже, один из мальчишек попытался спрятаться там, но безуспешно.
И это тело, прямо скажем, тоже выглядело не лучшим образом. Определенно, его следовало похоронить до того, как оно попадется на глаза безутешным родственникам.
Кажется, это был или Скотт, или Уайт — трудно сказать. Я плохо знал их обоих, да и над головой этого полноватого парня серьезно поработали. След, похожий на отметину от удара жгутом, пересекал его лицо, и кожу вокруг разъело кислотой. Носовой хрящ сломан и вдавлен внутрь, один глаз вытек из разбитой глазницы, кровь темной коркой запеклась на подбородке и шее.
Тело мальчишки тоже было иссечено глубокими темными бороздами, а его внутренности, насколько я мог судить, перемолоты в фарш. Багровое месиво заливало ноги и землю вокруг.
Сердце бешено колотилось в моей груди, пульс стучал в висках. Я ведь знал, что проклятая тварь совсем близко!
На миг я замер, держа наготове пистолет. В любой момент мутант мог выпрыгнуть из-за какого-нибудь угла! Но секунды сменяли одна другую, а твари все не было видно.
Я подождал еще какое-то время, после чего повнимательней огляделся вокруг и лишь тогда заметил кровавую дорожку. Возможно, один из подростков пытался скрыться в руинах. Поскольку все еще существовал шанс, что парень жив, я пошел по кровавому следу.
Не самый легкий путь: мне пришлось протиснуться в узкий лаз, а плечи у меня уже совсем не такие щуплые, как у подростков.
Остается гадать, как этот проход использовали раньше и использовали ли вообще — был ли здесь вентиляционный ход, или дыра образовалась при обвале, — но как бы там ни было, для людей он явно не предназначался. Впервые я был рад своему сравнительно невысокому росту и неширокой кости.
Я не помню, сколько времени протискивался по этому дурацкому коридору, но в конце концов он закончился, и я оказался в темном помещении. Пришлось достать фонарь.
Среди груды камней лежал мусор. Свежий мусор, я имею в виду: жестяные банки, в том числе из-под пива, пластиковые бутылки... Наверное, тут и зависали эти обалдуи. Конечно, про мертвых неправильно так говорить, но ведь обалдуи же!
Я поводил фонариком, выискивая кровавую дорожку, и заметил внизу еще один люк.
Далеко же они тут забирались!
Выругавшись вслух, я сцепил зубы и вновь стал спускаться по очередному тоннелю.
Внизу пахло едко и отвратительно. Мне мерещился запах мертвечины.
Сразу фонарь не включился, и несколько шагов пришлось сделать впотьмах. Что-то под ногами захрустело и мерзко захлюпало. Я потряс фонарь, и когда он заработал, резко отпрыгнул назад. На полу валялись куски тела. Этому парню досталось больше остальных: его буквально разорвали на части. Тут нога, там рука, и кругом раздавленная требуха.
— Д-дерни з-за рубильник с-сбоку, а то провалишься, — услышал я слабый заикающийся голос.
Я последовал совету, и все помещение залил слабый мерцающий свет. Откуда здесь берется энергия?..
Наверху, на одной из железных балок, сидел Фред, выживший близнец Филлипс. Одной рукой он зажимал рану на боку и, кажется, едва держался, чтобы не полететь вниз: бледный, как мертвец, даже можно сказать, синюшно-зеленый. Наверняка потерял много крови, да и зрелище разодранных на клочки друзей не способствует румяному и здоровому цвету лица.
— Т-ты убил его? У-убил? — спросил Фред.
— Кого?
Я старался не смотреть под ноги.
— Га... ну...
Фред заглох на полуслове, с ужасом глядя в пустоту.
— А ну рассказывай прямо сейчас, что у вас там произошло! — крикнул я. — Мне нужно знать, чтобы вытащить тебя!
Видок у Фреда и до того был не очень, а сейчас и вовсе сделался унылым, словно у побитой собаки. Сразу видно: ничего хорошего в этой истории нет. Кажется, они сделали что-то, что сами считали неправильным.
— Говори правду, — напирал я. — Ничего другого мне не нужно.
Фред начал издалека. Он много заикался, но поведал все-таки, как они с друзьями сумели пробраться в эти руины довольно глубоко, и как многое здесь было непонятно, но вызывало дикий интерес. Потом у них был конфликт с Гарри. «Он з-зарвался, его надо было наказать», — выплюнул из себя Фред. Сделав вид, будто все забыто и стоит помириться, эти мерзавцы позвали Гарри «показать интересное место». Чтобы наказать мальчишку, они хотели на его глазах убить, как выразился Фред, «с-сранную вшивую псину». Они нашли яму, в которой колыхалась и булькала сомнительного вида кислота, и сбросили туда собаку. «Она скулила, барахталась, у нее клочьями выпадала шерсть». Гарри не мог смотреть, как на его глазах жуткой смертью погибает дорогой ему Смоки, и бросился на извергов с кулаками. Те отбивались и нечаянно столкнули в яму с кислотой и его самого.
— М-мы не хотели убивать Г-гарри, поэтому испугались. Д-думали помочь ему, но никто из нас и близко не хотел подходить к этой г-гадости! Так что мы здорово ст-трусили и бросились б-бежать оттуда.
Они вернулись обратно далеко не сразу, даже не в тот же день — слонялись по Захолустью, набираясь духу. А когда все-таки пришли, то их ждали совсем не изувеченные тела мертвого мальчика и его собаки, а одно уродливое, крайне озлобленное создание. Мутант, слепленный из двух существ, едва ли был разумен, зато оказался крайне свирепым. Он остервенело набросился на Уайта, ухватил его собачьей пастью, с ненавистью раздирал когтями и не остановился, пока не разорвал мертвое тело на мелкие куски и не разметал их вокруг. Это дало остальным стервецам небольшую фору. Тод Филлипс успел убежать дальше остальных, но существо, бывшее когда-то Гарри и Смоки, выбрало его следующей целью и немедленно бросилось вдогонку. Пока чудовище гонялось за Тодом, Скотт и Фред пытались найти укрытие и переждать, но, увы, вернувшийся мутант сразу обнаружил их. Скотта он застал врасплох и убил быстро, тот не успел ничего толком сделать, а Фреда ранил, но тот вырвался и сумел укрыться в руинах, полагая, что на железной балке он в безопасности, и монстру до него не добраться.
Что ж, ему повезло, что он был наверху. Когда Фред рассказывал про их замыслы и про то, как мелкие мерзавцы удрали, оставив жертву мучительно умирать, я поймал себя на мысли, что с удовольствием повозил бы малолетнего ублюдка лицом по решетке, лежащей на полу. И плевать, что он ранен! Хотелось многое ему высказать, причем нецензурно, но сейчас было не время и не место. Нужно держать себя в руках.
— Сиди здесь, я скоро вернусь, — наконец произнес я, собираясь вылезать наружу.
— Т-тод жив? — напоследок робко окликнул меня Фред Филлипс.
— Нет, — кратко ответил я.
Фред, весь рассказ более-менее державшийся и временами даже говоривший надменно, тут же громко и горестно заревел.
***
Мы столкнулись у самого выхода. Стоило мне только высунуть нос из узкого лаза — и чудовище тут же прыгнуло мне навстречу.
Ни Гарри, ни Смоки назвать его язык не поворачивался.
На ум опять невольно пришли байки караванщиков. Кажется, кто-то из них упоминал нечто подобное. Называл его «кентавр».
Человек и собака срослись в единое жуткое двухголовое существо с шестью конечностями. Темно-багровые щупальца, тянущиеся из его живота, извивались и скребли землю. Лицо, принадлежавшее когда-то Гарри, было все еще узнаваемым, но все черты его словно отплыли, исказились, а глаза стали совершенно пустыми и стеклянно поблескивали.
Я застыл, нащупывая пистолет в кобуре.
Собачья голова на длинной толстой шее наклонилась вперед. Лысая морда в гнойных язвах зависла перед моим лицом, принюхиваясь.
Я старался не дышать, сердце упало в груди.
Морда отодвинулась и продемонстрировала оскал, из-за перекосившейся собачьей челюсти казавшийся ужасной ухмылкой. Рычание у чудовища было глухим и утробным.
И все же... мутант не набросился сразу, едва лишь увидал человека. Может, у него остались воспоминания о прошлой жизни? Имеются ли в этом страшном теле хоть какие-то отголоски рассудка?
— Гарри? — осторожно позвал его я. — Смоки?
Человеческая голова чуть склонилась набок, но выражение лица оставалось все таким же бессмысленным. Собачья пасть наполнилась пенной слюной, какая бывает у зараженного бешенством животного. Я вдруг совершенно отчетливо вспомнил разъеденные кислотой края раны на теле Тода, свои обожженные пальцы, — и резко дернулся в сторону.
Мутант плюнул точнехонько туда, где я стоял мигом ранее, после чего собачья голова устремилась вперед, чтобы укусить меня.
Я выстрелил.
Пуля попала в собачью шею, и существо захрипело.
Одно из щупалец метнулось вперед и стегнуло меня по плечу. Пистолет вылетел из пальцев, и я почувствовал, как по немеющей руке заструилось что-то горячее.
Кровь? Да к черту, главное — пистолет! Без пистолета мне не выжить!
Я бросился на землю, перекатился и торопливо подхватил оружие. Рана отзывалась пульсирующей болью.
Мутант навис прямо надо мной, словно воплощение смерти. Я чувствовал его горячее смердящее дыхание. Я был слишком близко к его мордам, к его щупальцам, к его лапам.
Я выстрелил. Выстрелил. И еще раз выстрелил.
Чужая кровь залила глаза, меня придавило тяжестью огромного тела. Я с трудом выполз из-под него. Мутант вяло дергался и тихо скулил.
Я подавил желание бежать прочь, не разбирая дороги, и присел рядом с чудовищем на корточки.
Нужно было завершить начатое.
— Прости, Гарри, это лучшее, что я смогу сделать для тебя и для Смоки.
И я выстрелил в последний раз.
***
Когда я вернулся за Фредом, тот, похоже, совсем обессилел. Он то ли слез, то ли и впрямь свалился с балки и потерял сознание прямо посреди окровавленной каши, оставшейся от Уайта. На мгновение мне показалось, что я единственный выживший, оставшийся теперь совсем наедине с отвратительной историей, мерзкой тайной, которая открылась мне сегодня. Но парень все еще дышал.
Я старался не думать, с каким грузом ему теперь придется жить — виноваты были все четверо, но выжил, чтобы нести эту ношу, только он один, потерявший в одночасье из-за бессмысленной жестокости и друзей, и родного брата. Жизнь порой преподает страшные уроки.
***
Фреду оказали первую помощь, мою рану тоже перевязали. Но боль моя не утихла. Вернее, боль от раны сменилась другой, не менее мучительной.
Я наблюдал за Кейт, которая беззаботно играла во дворе тетушки Фишер. Потом я увидел и саму миссис Фишер — она развешивала на бельевой веревке свежевыстиранную одежду.
У них все еще есть надежда, а надежда — страшная сила. С ней можно смотреть прямо в лицо любой неизвестности. Но надежда вместе с тем еще и безумно хрупкая. Неужели я буду тем, кто разобьет ее?
И что есть правда в моем случае? Гарри умер? Гарри убил соседских подростков? Гарри убили соседские подростки, которым нравилось шляться по заброшенной военной базе? Я убил Гарри? Гарри вместе с любимым псом Смоки из-за глупой детской жестокости превратились в сросшееся уродливое чудовище?
Правда, смердящая, словно одна большая навозная куча, была плоха как частично, так и целиком.
Кейт заметила меня и выбежала мне навстречу. На ясном личике ее проступила осторожная улыбка. Надежда.
Господи, подскажи мне нужные слова.
И серия стрипов по первой части, про непися, ставшего Чадом Собора, нарисованная просто так
Осторожно: авторское понимание юмора
-
-
19.02.2024 в 20:56Evaluate these finest practices for website marketing:
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Kontent-marketing-136590-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Gde-zakupat-ssylki-320822-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Seo-386056-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Razmeshchenie-seo-ssylok-181502-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Vechnye-ssylki-783303-12-05
If intrigued, publish to PM and ebook early obtain